Фотоблог Александра Зайцева

Будучи в командировке, в северной столице, и устав от душного офиса, решил я в выходной день выгулять свое тело и слегка «окультуриться». Вспомнил, что в Свято-Троицкой Александро-Невской лавре, вот уже 140 лет, покоится тело моего любимого писателя Федора Михайловича Достоевского. В ближайший выходной я решил съездить к нему на могилу и поклониться великому писателю. 

В Свято-Троицкой лавре я направился в некрополь «Мастеров искусств». Отыскать могилу великого писателя не составило труда.

Рядом с Федором Михайловичем похоронено еще двое, это жена и внук писателя. По инициативе внука писателя, Андрея Федоровича Достоевского, в июне 1968 г. рядом с памятником была предана земле урна с прахом Анны Григорьевны Достоевской, скончавшейся и похороненной в Ялте в 1918 г. В сентябре того же года здесь захоронили урну с прахом внука писателя Андрея Федоровича.

На постаменте бюста вырублена надпись: «АМНЬ АМНЬ ГЛЮ ВАМЪ:/АЩЕ ЗЕРНО ПШЕНИЧНО ПАДЪ НА ЗЕМЛИ НЕ/ ОУМРЕТЪ, ТО ЕДИНО ПРЕБЫВАЕТЪ; АЩЕ ЖЕ / ОУМРЕТЪ, МНОГЪ ПЛОДЪ СОТВОРИТЬ./Iоанна гл. 12 ст. 24.». Перевожу: «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрёт, то останется одно; а если умрёт, то принесёт много плода.», эта библейская цитата является эпиграфом к роману «Братья Карамазовы».

Годы жизни написаны на боковых сторонах стелы.

На боковой южной стороне стелы: Родился 30 сентября 1821.

На северной стороне: Скончался 28 января 1881.

Как умирал великий писатель?

Проблемы со здоровьем у Федора Михайловича начались давно. Почти всю жизнь он страдал эпилепсией, а с начала 1870-х годов у него начали развиваться болезни дыхательной системы: туберкулез, хронический бронхит и эмфизема. Зимой 1881 года здоровье Михаила Федоровича ухудшилось, дала знать о себе застаревшая эмфизема легких. Лечение не принесло результатов, и 28 января 1881 года писатель скончался в возрасте 59 лет.

26 января 1881 года

У Федора Михайловича произошел разрыв легочной артерии. По мнению его жены, Анны Григорьевны это произошло ночью, когда у Федора Михайловича упала и закатилась за этажерку вставка, которой он очень дорожил, она служила ему для набивки папирос. Этажерка была тяжелая и Федору Михайловичу пришлось сделать усилие, после чего у него горлом вышло незначительное количество крови.

Как только утром Анна Григорьевна узнала про это происшествие, она срочно послала за доктором, но доктор уже уехал к больным и посетил семью Достоевских только после 17 часов. Днем Федор Михайлович был совершенно спокоен, говорил и шутил с детьми, читал «Новое время», днем к нему приходил товарищ, с которым они долго спорили и после его ухода к пяти часам вечера у писателя снова пошла горлом кровь. Анна Григорьевна сильно испугалась, но Федор Михайлович стал успокаивать ее и детей, он даже прочитал детям стихотворение так весело, что дети успокоились.

Через час приехал доктор, он стал осматривать и простукивать грудь пациента и вдруг у Федора Михайловича снова пошла кровь, причем настолько сильно, что он потерял сознание. Когда он пришел в себя — первые его слова были:

— Аня прошу, пригласи немедленно священника, я хочу исповедоваться и причаститься!

До прихода священника Федор Михайлович простился с женой и детьми, благословил их. После причащения он почувствовал себя лучше.

27 января 1881 года.

Кровотечение не повторялось, и Федор Михайлович чувствовал себя сравнительно лучше. Он очень хотел, чтобы «Дневник писателя» вышел 31 января. Просил жену прочесть корректуры и править их, потом просил ее почитать газеты.

Весть о тяжелой о болезни писателя быстро разнеслась по городу. Многие приходили к нему справиться о здоровье, знакомые и незнакомые приносили сочувствующие письма, присылали телеграммы. К больному никого не допускали, и Анна Григорьевна выходила к знакомым сама, чтоб сообщить о состоянии здоровья Федора Михайловича. Сам же Федор Михайлович очень был тронут тем вниманием, которое оказывали ему люди.

Приезжал профессор Кошлаков, он отметил улучшение у больного, велел больше спать, заверив, что через неделю он будет в состоянии встать с постели.

В ту ночь вся семья легла рано, Анна Григорьевна постелила себе постель на тюфяке рядом с диваном мужа.

28 января 881 года

Она проснулась в 7 утра и увидела, что муж на нее смотрит.

Вот что пишет Анна Григорьевна Достоевская:

— Ну как ты себя чувствуешь дорогой? — спросила я, наклонившись к нему.

— Знаешь, Аня, — сказал Федор Михайлович полушепотом, — я уже часа три как не сплю, и только теперь сознал ясно, что я сегодня умру.

— Голубчик мой, зачем ты то думаешь? — говорила я в страшном беспокойстве, — ведь тебе теперь лучше, кровь больше не идет, очевидно, не мучай себя сомнениями, ты будешь еще жить, уверяю тебя!

— Нет, я знаю, я должен сегодня умереть. Зажги свечу, Аня, и дай мне Евангелие!

 

До 12 часов все было хорошо, но затем снова полила кровь и Федор Михайлович очень ослабел.

Когда-то по пути на каторгу в Тобольске женами декабристов ему была подарена книга Евангелие.  Он очень её ценил и никогда с ней не расставался. Всю свою жизнь, в решительные минуты он имел обыкновение, раскрывать наудачу то самое Евангелие и читать верхние строчки открывшейся страницы. Так поступил он и в тот раз, открылось Евангелие от Матфея, гл. III, ст. II, где сказано:

«Иоанн же удерживал его и говорил: мне надобно креститься от тебя, и ты ли приходишь ко мне? Но Иисус сказал ему в ответ: не удерживай, ибо так надлежит нам исполнить великую правду».

После того как Анна Григорьевна прочитала ему, он сказал: «Ты слышишь — «не удерживай», — значит я умру», — и закрыл книгу.

Анна Григорьевна Достоевская вспоминает:

«...Я весь день ни на минуту не отходила от мужа; он держал мою руку в своей и шёпотом говорил: «Бедная… дорогая… с чем я тебя оставляю… бедная, как тебе тяжело будет жить!..» Я успокаивала его, утешала надеждой на выздоровление, но ясно, что в нём самом этой надежды не было, и его мучила мысль, что он оставляет семью почти без средств. Ведь те четыре-пять тысяч, которые хранились в редакции «Русского вестника», были единственными нашими ресурсами. Несколько раз он шептал: «Зови детей».

Я звала, муж протягивал им губы, они целовали его и, по приказанию доктора, тотчас уходили, а Фёдор Михайлович провожал их печальным взором. Часа за два до кончины, когда пришли на его зов дети, Фёдор Михайлович велел отдать Евангелие своему сыну Феде.»

Дочь писателя, мемуаристка Любовь Достоевская, вспоминала этот день так:

«Друзья, родственники собрались в гостиной, ибо весть об опасной болезни Достоевского распространилась уже в городе. Отец попросил их заходить друг за другом и каждому говорил дружеское слово. Силы его на глазах падали с каждым часом».

Также Любовь Фёдоровна отметила впоследствии, что ей случалось бывать при смерти своих друзей и родных, но ни одна кончина не виделась ей такой светлой, как смерть её отца:

«То была истинно христианская кончина — смерть без боли и без стыда (...) Он потерял сознание лишь в последний момент. Он видел приближение смерти, не боясь её».

Среди посетителей был известный художник Иван Крамской, он сам захотел написать портрет Достоевского, и, по словам Анны Григорьевны, очень талантливо справился со своей работой: «На этом портрете Фёдор Михайлович кажется не умершим, а лишь заснувшим, почти с улыбающимся и просветленным лицом, как бы уже узнавшим не ведомую никому тайну загробной жизни». Об этом лице умершего писателя говорили очень многие: казалось, будто он спит на своей подушке и легонько улыбается, словно видит хороший сон.

Литератору и юристу Анатолию Кони тоже особенно запомнилось лицо Достоевского: «Какое лицо! Его нельзя забыть... Хотелось сказать окружающим: «Nolite flere, non est mortuus, sed dormit». То есть, с латинского «Не плачьте, — он не умер, он только спит».

P.S. 31 января 1881 года, как и мечтал Достоевский, вышел в свет «Дневник писателя». В этот же день он был весь распродан. На следующий день появилось его второе издание: с траурной рамкой вокруг первой страницы.

 

При написании статьи были использованы следующие интернет ресурсы:

https://dostoevskyworld.ru/

https://foma.ru/